Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

2. Mestre de camp, или Слово о полку Товраинове

Не «colonel», а «mestre de camp». - Надо ли верить Даниелю? – Обязанности и жалованье мэтра. – 1 сентября 1630 – важный экзамен Тюренна. - Сколько полков было у Тюренна? – Полк Тюренна в 1651: случилось страшное. – У Лувуа хорошая память.



В современной французской литературе Тюренна как главу полка называют colonel’ем, но, строго говоря, полковников именно французских полков в его время величали иначе, хотя и слово «сolonel» тоже было в ходу - для иностранных полков.
Ж. Беранже в своей книге цитирует ценный архивный документ - приказ короля Людовика XIII Тюренну, который начинается словами: « Instruction du roi à Turenne, mestre de camp d'un régiment…» [1, р. 67]. Mestre de camp... Вроде бы и полковник, только не colonel... Непривычно, не правда ли? На русский язык этот чин передают с некоторым осмыслением подходящих эквивалентов - «кампмейстер» [2, с. 735]. Но мы воздержимся заменять французское немецким, а потому так и будем говорить: мэтр де кан.

Важная деталь: сам-то colonel не сразу стал «полковником». Термин появился в конце 1520-х и стал обозначать командующего… нет, не полком. Во Франции в то время (а мы сейчас при Франциске I) чего только не было - и «банды» (дружины, шайки, пользуясь переводом из русской дореволюционной литературы), и легионы, а полков не было. Только в 1542 г. термин «régiment» впервые был употреблен для обозначения части войск [3, p...], а после этого понадобилось еще 16 лет, прежде чем появился указ Генриха II, определивший организацию и структуру будущих французских полков [4, 331-332]. Будущих – потому что то, что предписывал набрать указ, называлось не régiments, речь все ещё шла о старых-добрых легионах, впервые набранных при Франциске и при нем же зачахших. Что в такой ситуации прикажете делать колонелю? Не имея возможности сразу же утвердиться как звание командующего полком в силу отсутствия такового во французской армии, он «обосновался» в качестве командующего батальоном (который тогда еще не был организационной единицей, не стоит путать с более поздними постоянными подразделениями) капитана, а с момента образования легионов [1534 г.] распространился и на командира данной части [3, р.]. Colonel выбирал себе из числа капитанов батальона помощника в управлении делами батальона [3, р.]. Этот капитан и стал именоваться лагерным мэтром. Как же так приключилось, что лагерный мэтр потеснил колонеля в качестве командующего полком? Надо ли верить Даниелю (тот самый «патеръ Даніэль», упоминаемый в русском переводе «Истории пехоты» Рюстова), что титул colonel был отобран у командующих пехотными полками в 1568 г., при Карле IX, которого об этом попросили генерал-полковник французской пехоты и генерал-полковник пехоты по ту сторону гор? [4, р. 48]. По Даниелю, лагерные мэтры еще до появления полков «забронировали» за собой командование соединениями из нескольких рот и банд: «Les Commandans des Regimens d’infanterie furent d’abord nommez Mestres de Camp , parce qu’ils commandoient plusieurs Bandes ou Compagnies réunies en un Corps , & qu’avant l’institution des Regimens on donnoit ce Titre dans une Armée à ceux qui commandoient plusieurs Compagnies ainsi réunie» [4, p. 48]. Сикар спутывает карты: пехотные колонели стали называться метр-де-канами в 1544 г, при появлении чина генерал-полковника пехоты [un colonel et capitaine général des gens de pied]. А пехотные мэтры де кан стали именоваться привычными нам «колонелями» лишь в 1661 г, когда была упразднена должность генерал-полковника пехоты [4, р…].

Обязанности мэтра перечислены в труде Ж. де Бийона [1637]:
«Le Maistre de Camp ne pourra estre ignorant, sçachant toutes les charges qui sont au dessous de la sienne…
Ayant les commisssions pour lever les compagnies de cent ou deux cens hommes chacune ou plus & l’argent pour les lever, il choisira les Capitaines…
Il doit leur bailler assez d’argent, à fin qu’ils n’y mettent le leur & à fin aussi de ne se monstrer à cest abord avaricieux : mais bien souvent c’est la faute du prince qui baille si peu que le Maistre de Camp est contraint de cercher des hommes riches & non des capables, aussi l’on verra desormais de mauvais Capitaines si l’on espargne l’argent aux levees» [7, р. 60-61].

Согласно ордонансу 1629 г. мэтр де кан получал каждый «месяц» [из 36 дней] жалованье в 500 ливров, что было, например, в 5 раз больше того, чем довольствовался лейтенант, в 25 – чем капрал, и в 83 – чем рядовой [8, p. 1..-1..; ср. для 1635 г.: 9, р. 49, прим. 113]. В плане продовольствия мэтр получал в 2 раза больше капитана и в 12 – рядового (а ежедневный паёк рядового состоял, как все прекрасно знают, из 2 фунтов хлеба, 1 фунта мяса и пинты вина или «autre boisson selon les lieux» [8, p.]). Большая пропасть между офицерскими «верхушкой» и «низами» лежала и в таком любопытном вопросе, как максимально допустимый срок отсутствия в полку. Служба службой, но и масса других важных-неотложных дел требовала внимания господ офицеров, и здесь также существовала своя градация. Если полковникам разрешалось отсутствовать до 9 месяцев в году, капитанам [с некоторыми оговорками] - до 8, то простым лейтенантам - только 4 [8, p…].

Первый патент короля Тюренну датируется 17 января 1625 г. и может вполне рассматриваться как милость, оказанная дому Буйонов после некоторых неприятностей, которые ими были доставлены Бурбонам [5, IV, р. 4…]. Считается, что Тюренн мог использовать остатки полка Лемона, который был размешен в Седане еще Генрихом IV в 1606. Вот почему этот набранный в Лотарингии полк указывается в качестве предшественника Тюреннова полка [10, р…]. Во Франции в ту эпоху далеко не все полки имели честь быть постоянными, так что не следует удивляться тому, что уже довольно скоро - приказом от 26 мая 1626 года - король распустил полк Тюренна [5, IV, 4…-7]. И только 27 марта 1630 г. следует указ о новом наборе полка. Не без трудностей, в том числе финансового плана, Тюренну удалось подготовить полк. Вербовка первоначально проходила в окрестностях Седана, одна рота была взята из гарнизона города, и, тем не менее, этого оказалась недостаточно, поэтому решено было вербовать и в наследственных землях Оверни и Лимузена [1, p…].

Полк Тюренна должен был участвовать в походе в Италию, где испанский полководец А. Спинола проводил последнюю в своей жизни осаду – то был Казале. 1 сентября 1630 наверняка был одним из самых волнительных дней в жизни юного Тюренна. Его полк должен был предстать перед двумя самыми могущественными особами Франции. О результатах этого смотра Тюренн рассказал в сохранившемся письме к матери. Все закончилось благополучно: король признал полк очень хорошим, уподобив его ни много ни мало своим гвардейским полкам. Тюренну была оказана большая честь прокатиться в карете короля. Карета направилась к королеве-матери, которая уверила Тюренна, что и король, и кардинал остались довольными его полком [11, р. 1..-1..].

По поводу численности возрожденного полка некоторые скупые данные проскальзывают в корреспонденции. В октябре 1630 г. во время похода в Италию Тюренн оценивал его силу примерно в 400 человек и говорил о приходе 280 рекрутов как о спасительном. Без этого подкрепления юный полковник уже и не чаял довести свои роты до нормы в 50 человек [11, p. 1..]. В одном из писем (март 1631 г.) Тюренн указал количество рот в своем полку – 14, что требовало уже как минимум 700 человек [11, р. 1..]. Пока Тюренн находился в Голландии, его полк бездействовал в Лотарингии [1631-33], зато в последующие несколько лет они были неразлучны: Ла Мот, Гейдельберг и Шпейер, Майнц и Саверн, Ландреси и Брайзах и так далее [5, IV, p. 4..-4..].

В декабре 1635 г. полк Тюренна вкупе с еще тремя получил drapeau blanc - белое знамя [с королевскими лилиями]. Эта великая и несказанная честь означала, помимо увеличения числа рот до 20, что полк не будет распущен по окончании войны, но сохранится, подобно элите – «старым» и «малым старым» полкам [1, р. 13…; 9, p. 2..-2..; 3, p. 3..]. До сентября 1635 г. обладателями такого знамени были только 7 полков, в сентябре к ним добавилось еще 11, включая «малые старые» [3, p. 3..-3..; ср.: 12, p. 38, 80]. Таким образом, полк Тюренна вступил в условный и своеобразный «элитарный клуб» постоянных полков, ставший насчитывать 22 избранных среди множества «простых» (напомним, что общее количество пехотных полков во Франции (включая иностранные) росло как на дрожжах и на тот момент уже перевалило за сотню: в мае 1635 г. их было 135, а в конце 1636 г. стало целых 174 [3, p. 3.., 3..]). «Клуб постоянных» тоже расширялся, но не такими темпами: в 1636-37 г. в него вошли еще шестеро, и на этом раздача белых знамен прекратилась [3, р. 3.., 3..]. Несомненно, это было очень значимое отличие для полка, боевой путь которого начался фактически только в 1630 г.

Хотя Франция охотно распрощалась с весомой частью своих полков после окончания Тридцатилетней войны, борьба с Испанией продолжалась, и «белознаменный» полк Тюренна, разумеется, никто не думал распускать. И все бы ничего, если бы не вспыхнула Фронда, в ходе которой с полком Тюренна «случилось… страаашное», и в данной ситуации маршал мог винить только самого себя.

После перехода Тюренна на сторону Фронды его пехотный полк разделился: часть рот осталась верной королю и была включена во Фландрскую армию, а часть, примкнувшая к маршалу, первоначально размещена в Стенэ в качестве гарнизона, затем участвовала в кампании 1650 [5, IV, р. 4..]. В битве при Ретеле [1650 г.] остатки преданных Тюренну рот были уничтожены, а сам полк официально распущен эдиктом 25 мая 1651 [5, IV, р. 4..]. Но уже в том же году Тюренн встал на сторону короля и полк был восстановлен: правда, сначала его передали в войско маркиза Ла Ферте-Сенетерр (Мазарини не рискнул сразу доверить войско вчерашнему фрондеру и в 1651 г. Тюренн оставался не у дел – редкий случай для 30-летнего [1629-1658 гг] периода почти беспрерывных походов в его карьере), а в кампании 1652 все же «вернули» Тюренну. Об этом неприятном для себя факте, о расформировании, пусть и кратковременном, своего полка Тюренн предпочитал не вспоминать. Свидетельством тому служит его фраза, сказанная в 1659 г. Мазарини, о том, что его полку уже больше 30 лет, т.е. как будто роспуска 1651 г. не было (1, р…).

Но участие Тюренна во Фронде его недруги еще будут припоминать с удовольствием.
В 1669 г. Людовик XIV решил навести порядок в вопросе старшинства полков и затребовал от полковников предоставить соответствующие документы [13, р. 3..]. Тюренн формально оставался главой своего полка, но не торопился выполнять приказ. Тогда, со слов Сен-Мориса, Лувуа лично отправился к Тюренну, спросил о дате образования его полка и изъявил желание увидеть патент. Тюренн ответил, что он набрал его более 40 лет назад (т.е. снова проигнорировал события 1651 г.). И тут Лувуа, как явствует из повествования того же Сен-Мориса, не преминул поддеть главного маршала: он напомнил ему, что его, Тюренна, полк был распущен, когда тот обратился против своего короля. В ответ Тюренн, несмотря на то, что Лувуа был его гостем, развернулся к нему спиной, сказав, что «il ne se serait pas attendu que M. de Louvois lui eût fait son panégyrique», после чего не захотел больше с ним разговаривать [14, p. 4..]. Лишний штрих к непростым отношениям этих двух влиятельных персон.

Напоследок следует сказать, что в 1639-46 г. Тюренн был также командиром полка французской кавалерии, а затем отдал его племяннику, возглавив полк иностранной кавалерии [15, p. .., ..1], но это уже совсем другая история…

1. Berenger J. Turenne. Paris : Fayard, 1987.
2. Новоселов В.Р. Французская армия в эпоху Людовика XIV до начала войны за Испанское наследство // Сен-Симон. Мемуары / Отв. ред. В.Н. Малов. М., 2007.
3. Belhomme V. L. J. F. Histoire de l'infanterie en France. T. 1. Paris, 1893.
4. Daniel G. Histoire de la milice françoise et des changements qui s'y sont faits depuis l'établissement de la monarchie dans les Gaules jusqu'à la fin du règne de Louis le Grand. T. 1. Paris, 1721.
5. Susane L. Histoire de l'ancienne infanterie française. T. 1. Paris, 1849.
6. Sicard F. Histoire des institutions militaires des français… T. 1. Paris, 1834.
7. Billon J., sieur de La Prugne. Les principes de l'art militaire, où il est sommairement traicté de la plus part des charges et des devoirs des hommes qui sont en une armée… Lion, 1637.
8. Ordonnance du roy Louis XIII ... sur les plaintes & doléances faittes par les députés des Estats de son Royaume, convoqués & assemblés en la ville de Paris en l'année 1614 ... Publiée en parlement le 15 janvier 1629. Paris, 1629.
9. Parrott D. Richelieu’s Army: War, Government and Society in France, 1624-1642. Cambridge University Press, 2001.
10. Faivre d'Arcier Ch., Royé. Historique du 37e régiment d'infanterie, ancien régiment de Turenne, 1587-1893. Paris, 1895.
11. Lettres de Turenne extraites des archives Rohan-Bouillon. Paris: Imprimerie Nationale, 1971.
12. Thion S. Les armées françaises de la guerre de Trente ans. Paris, LRT. Editions, 2008.
13. Picavet c.-G. Les Dernières Années De Turenne [1660-1675]. ‎Calmann Lévy, 1919.
14. Saint-Maurice Th.-F. Ch. Lettres sur la cour de Louis XIV. Vol. I. 1667-1670. Paris : Calmann-Lévy, 1911-1912.
15. Pinard. Chronologie historique-militaire, contenant l'histoire de la creation de toutes les charges, dignites et grades militaires superieurs… T. 2. Paris, 1760.






 

@музыка: Окна

@темы: Тюренн, французская армия, mestre de camp, чины и должности Тюренна

---

Воинские звания Тюренна: известные и хорошо забытые. 1. Пролог

О военных чинах Тюренна тоже существует ряд заблуждений, успешно кочующих по разнообразным книгам и сетевым ресурсам. Основные ошибки здесь касаются не только правильного обозначения той или иной должности Тюренна и даты вступления, но и самой ее сути. Проистекает это из-за того, что к моменту начала военной карьеры Тюренна система воинских званий во французской армии ещё не "устаканилась" и требовала наведения элементарного порядка. Вот как описывает историк Луи Андре ситуацию, сложившуюся к началу реформ Мишеля Ле Телье: «…Серьезные пробелы все еще существовали в иерархии. Некоторые примерно похожие должности исполнялись большим количеством офицеров с различными званиями: так, марешаль де кан, марешаль и сержан де батай, даже полковник часто нарушали полномочия друг у друга … [В королевской армии] не были определены не только ранг и обязанности военачальников, но и, вдобавок, отсутствовала коллективная субординация» [1, р. 117-118].
Если говорить об отечественной историографии, то даже не все авторы скрупулёзны в отношении чинов Тюренна. Так, Ивонина Л.И. в своей монографии не называет никаких промежуточных званий между полковником и маршалом [2]. Кроме того, в русских работах нет общепринятых правил передачи французских званий. Если с маршалом и генерал-маршалом проблем не возникает, то, например, для непривычного русскому читателю чина maréchal de camp существует несколько вариантов перевода.
Интересно обратиться в этой связи к старой доброй советской книге 1939 г. А. Рутченко и М. Тубянского. Звания Тюренна во французской армии там выглядят следующим образом:
полковник
генерал-майор (maréchal de camp)
генерал-лейтенант
маршал
генеральный маршал короля
«Ему было всего 32 года, — он был 3 года капитаном , 4 года полковником , 4 года генерал ­майором и 5 лет генерал ­лейтенантом — исключительно быстрая военная карьера», - писали первые и единственные советские биографы Тюренна [3, с. 32]. Хронология не вполне верная, как мы уже выяснили в зарисовке «Ранняя военная карьера Тюренна в отечественной историографии», хотя бы потому, что голландская служба Тюренна капитаном и французская – в качестве полковника шли параллельно, а французский чин полковника даже предшествовал голландскому капитану. Любопытный момент: чуть выше авторы книги указали, как Тюренн в 1634 г. «получил первый генеральский чин (maréchal de camp)» [3, с. 28]. Стало быть, maréchal de camp был передан более понятным читателю (книга предназначалось для начальствующего состава) званием «генерал-майор». Курьез состоит в том, что на тот момент (1939) в Красной армии ещё не имелось чина с таким названием – были комбриги, комдивы и т.д.
Датировка в этом издании некоторых званий Тюренна неправильна: так, он стал maréchal’ем de camp не в 1634, а годом позже, а должность генерал-лейтенанта получил не после успешной осады Брейзаха (1638 г.), а 11 марта 1642 г. Выходит, французскую работу, переведенную на русский В. Клембовским, советские авторы не читали в той ее части, где устраняется эта оплошность: «Тюренн был послан в армию восточных Пиренеев под начальством маршала Мейльерей (март 1642 г.). По этому случаю (а не в 1638 г., как говорят вслед за Рамзаем многие биографы Тюренна) Тюренн получил установленный для него титул генерал-лейтенанта» [4, с. 20].
Впрочем, путаница с датировкой должностей Тюренна является достоянием не только отечественной историографии или зарубежных «первопроходцев», т.е. самых ранних биографов наподобие Рамзая (которые просто не всегда могли иметь доступ к архивным документам). В солидном французском издании корреспонденции Тюренна в качестве справки приводится «État des services d'Henri de La Tour d'Auvergne vicomte et prince de Turenne», где среди прочего мы читаем [5, р. 19]:
Simple soldat……. 1624
Capitaine d'infanterie....1626
Colonel……..1632
Maréchal de Camp........1634
Lieutenant général...............11 mars 1642
Maréchal de France…………décembre 1643
Colonel général de la cavalerie légère.........1654
Maréchal des camps et armées du Roi ……….août 1660
Датировка пяти из восьми приведенных званий полностью неверна, для маршала и генерал-маршала указаны правильные годы с неправильные месяцами. А ведь мы имеем дело с книгой не из XVIII или XIX вв., а из начала 1970-х! Это тем более странно, если учесть, что верную хронологию некоторых званий можно установить как раз из опубликованных в этом издании писем Тюренна…
Помимо корреспонденции Тюренна, на наше (с вами) счастье имеется многотомный труд Пинара «Chronologie historique militaire…» [6], посвященный высшим воинским званиям французской армии и их носителям. В нем приводится "послужной список" Тюренна, с точными датами присвоения званий и наделения должностями. Ценность данных Пинара в том, что он, будучи служащим военного министерства, имел доступ к архивным документам (Dépôt de guerre) и непосредственно оттуда, а не из третьих рук, черпал необходимую информацию.
В последующих далее семи очерках мы кратко разберем все известные должности Тюренна во французской (голландскую роту пока оставим в покое) армии в хронологическом порядке, охарактеризовав их суть и объем полномочий, причины назначения, период исполнения, в некоторых случаях приведя комментарии самого Тюренна из его корреспонденции.

1. André L. Michel Le Tellier et l'organisation de l'armée monarchique. Paris: Alcan, 1906.
2. Ивонина Л. И. Спутники Марса. Принц Конде и маршал Тюренн. СПб: Нестор-История, 2013.
3. Рутченко А. и Тубянский М. Тюренн. М.: Воениздат, 1939.
4. Обзор походов Тюренна 1644-1675 гг. / Пер. с фр. Ген. штаба кап. В. Клембовским. СПб, 1888.
5. Lettres de Turenne extraites des archives Rohan-Bouillon. Paris: Imprimerie Nationale, 1971.
6. Pinard. Chronologie historique-militaire, contenant l'histoire de la creation de toutes les charges, dignites et grades militaires superieurs… T. 2. Paris, 1760.

@темы: маршалы Франции, Тюренн, французская армия, чины и должности Тюренна

---

Сквозь терции к звездам и обратно. Великий Конде

В неполные 22 года его слава устремилась куда-то высоко в стратосферу, когда он одержал свою первую крупную викторию над страшными и почитавшимися непобедимыми испанскими терциями при Рокруа. Спустя всего несколько лет, в разгар Фронды, он уже во главе испанских войск - частично тех же самых терций, разбитых при Рокруа - будет сражаться против французов, руководимых маршалом Тюренном. И тогда «беспроигрышная серия» Конде прервется рядом горьких поражений... Неудивительно, что подобные перипетии в судьбе принца заставили его биографов говорить о нем, как о человеке, сбившемся с пути. Такова любопытная книга Симоны Бертьер, с которой мы и начнем цикл обзоров литературы о противниках Тюренна.



Bertière Simone. Condé, le héros fourvoyé

Земную жизнь пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме долины [1]

Такой эпиграф будет уместен более всего для нашего краткого обзора книги, если принять во внимание её подзаголовок. Действительно, период Фронды разделил жизнь принца примерно пополам, на «до и после», и именно вокруг этого периода в его жизни, как уведомляет автор уже в самом начале, будет строиться повествование. Карьера принца в представлении Бертьер шла по нисходящей, и «наиболее суровое испытание, уготованное Конде судьбой, состояло в том, что он должен прожить ещё тридцать восемь лет после тех знаменитых шести, которые вознесли его до небес» (с. 16). Стало быть, сначала Конде выбрал верную дорогу, был «новым Александром» (Македонским), затем сбился с пути и вынужден был пройти через «чистилище» (название одной из глав). Исследование ориентировано на отношения героя с королевской властью, - обещано автором во введении и в целом исполнено.
Генеалогия – традиционное начало книг о подобного рода аристократах, и первая часть книги «Мираж престола» обстоятельно рассказывает о том, откуда есть пошла фамилия Конде. Автор довольно подробно описывает предков Конде начиная с прадеда, попутно выясняя, кто во Франции считался «принцем крови» и каким образом Луи Конде, будучи принцем крови, стал собственно принцем. Далее – несколько страниц про деда Конде, Анри I де Конде, про пикантную историю с появлением на свет отца Конде, тоже Анри. Это появление было омрачено подозрениями в измене со стороны жены Анри I де Конде и вытекающим отсюда вопросе об истинном отце. Благо, все улеглось, и ребенка даже одно время рассматривали как потенциального наследника с соответствующим обхождением, провинцией «в подарок», почетным обращением «племянник» со стороны Генриха IV. Никогда еще Конде не были так близки, чтобы стать королями. Но когда у короля появились собственные дети, Анри II лишился прежнего «вип»-обращения как с наследником престола.
Ну и, конечно же, автор красочно описывает сцену, когда Генрих IV увидел будущую мать Конде, Шарлотту-Маргариту из рода Монморанси, в костюме нимфы. Бертьер даже разобрала вопрос, действительно ли 15-летняя нимфа навела копье на короля, или сего наведения не было. Король выдал замуж полюбившуюся ему девочку за Анри II де Конде, и тот прошел долгий путь от бегства в Испанские Нидерланды к выражению покорности королевской воле и переходу в католичество.
Наконец, начиная с 89 страницы – уже о собственно Конде, глава «Воспитание под колпаком». Конде воспитывался с прицелом на престол, как будущий король, поскольку умом его отца по-прежнему владел мираж трона, отмечает Бертьер, даром что очередь на тот момент была всего ничего - Людовик XIII да Гастон Орлеанский, детей-то у них пока что не было. Бертьер перечисляет некоторые особенности образования, полученного Конде, в сравнении с основной массой французского нобилитета. Обстоятельно рассказано о женитьбе Конде на племяннице Ришелье. Отец Конде исходил из самых благих побуждений, здесь Бертьер опять-таки сочно рисует картину знакомства Конде со своей суженой – двенадцатилетней девочкой, «имевшей вид крестьянки в праздничном платье» (c. 137). Впрочем, хитрый кардинал обманул ожидания отца Конде, ибо, согласно договору, Клер-Клеманс отказывалась от наследства дяди, да и само приданое частично выдавалось в землях, а не полностью деньгами. Но зато Ришелье подарил нечто большее – командование Пикардийской армией, и Конде воспользовался подарком. Бертьер не вдается в подробности военных операций принца, хотя все основные вехи карьеры принца приводятся. Конде для автора – однозначно один из великих полководцев, характерно название главы о кампании 1643 – «Новый Александр». Бертьер прослеживает нарушение хрупкого равновесия в среде аристократических кланов в связи с возвышением фамилии Конде. Здесь же любопытная история о том, как сестра Конде пыталась разрушить любовь брата к де Вижан, о причинах малой религиозности и неверия Конде, о его характере в годы зенита его славы. Бертьер уверена в бисексуальности героя, ведь, по ее словам, если Конде после де Вижан и любил кого-то, то это был Гаспар де Колиньи.
Рассказывая о дальнейших кампаниях Конде, Бертьер не упускает из виду причины назначения принца на тот или иной «фронт». Например, назначение в Каталонию, которую принц считал намеренным унижением от Мазарини, подходило принцу исходя из соответствия его способностей (в сравнении с другими полководцами) поставленным перед французами задачам. А в 1648 г. победой при Лансе его карьера в качестве соперника Александра и вовсе закончилась.
Начинается центральная часть книги – о Конде-фрондере. Анализируются истоки недовольства Конде правительством, которое он презирал (особенно процесс ухудшения отношений с Мазарини), инцидент с распоряжениями принца в Тионвилле, его торг со двором по поводу назначений для своих людей, борьба за важную должность во флоте. Самооценка Конде изменилась: «Ses victoires ont achevé de le convaincre qu’il pouvait tout. Sur le champ de bataille, peut-être. Mais il est trés mal préparé aux responsabilités qui 1’attendent, celles de chef de familie et, bientôt, d’acteur poliique» (р. 286). Бертьер отмечает, как участие Конде в парламентской Фронде подмочило его репутацию: сначала проступками его солдат во время блокады Парижа, затем – поддержкой Мазарини. Дана довольно интересная трактовка причин ареста Конде. Еще в предисловии Бертьер написала: «Il ne lui manque que d’être roi. Il ne l’est pas. Mais face à une autorité royale incarnée par un enfant et exercée par une femme, il est tenté de se comporter comme s’il l’etait» (с. 18).
После тюрьмы Конде перестал внушать прежний страх, и, наоборот, сам стал испытывать его, как показал случай с бегством из Парижа в Сен-Мор, когда принц при виде двух рот гвардии вообразил, что его вновь хотят арестовать. Бертьер поясняет: «Sous le coup de la colère, de l’amour- propre blessé, de la crainte, il réagit sans réfléchir et sans contrôler ses informations» (с. 432). Еще один штрих к натуре Конде: он « a toujours été enclin à rejeter sur autrui la responsabilité de tout ce qui n’allait pas - par exemple les fausses manœuvres lors des campagnes militaires» (с. 433).
Описывая Конде в 1652, Бертьер раскрывает цели политики принца: «II n’est ni fou, ni stupide. Tout au plus d’une opiniatreté qui lui ferme la plupart des portes de sortie, jugées déshonorantes. Quelle est sa stratégie ? Toujours la même. Sachant le tróne inaccessible pour lui, il vise a s’approprier la substance du pouvoir et a diriger le pays aux cotés d’un roi présumé incapable…» (с. 468).
Бертьер напоминает, что «в течение многих лет обращение к внешней поддержке не было ощущено грандами как измена. Оно слыло за самозащиту в случае серьезного оскорбления короля» (с. 502). Также читатель узнает, почему Мазарини не стал продавать владения Конде, что свидетельствовало о мудрости итальянца. Однако Конде был лишен (март 1654): 1) имени Бурбон и 2) статуса принца крови. Кстати, в довесок он приговаривался к смертной казни, но это был уже явный пустяк после первых двух неслыханных наказаний. Что любопытно, брат Конде примерно в это же время ищет руки дочери Мазарини и получает командование в Каталонии.
Фронда была насыщена как опасными, так и порой анекдотичными случаями. «Фантастическим пробегом верхом» называет автор суровое испытание в марте 1652, когда Конде вместе с 8 соратниками, переодетыми в «costume de voyage aux couleurs neutres» (с. 457), преодолел 35 лье. Во время заточения в Венсеннском замке наблюдение за Конде был поручено довольно строгому и подозрительному де Бару, над которым узник не преминул подшутить. Когда принц де Конти попросил книгу «Подражание Иисусу Христу», Конде затребовал у де Бара «Подражание г-ну де Бофору», которому удалось двумя годами ранее сбежать из этого же замка. Бертьер также приводит любопытный случай 1655-го, когда Конде перехватил письмо Тюренна к Мазарини, в котором описывался способ пересечения реки одним их эскадронов войск Конде при отступлении. Конде в ответ написал Тюренну письмо, в котором опроверг оскорбительный способ пересечения реки с замечанием адресату насчет позиции, которую должен занимать командующий войском. Так случилось то, что описал Жуков после назначения на 1-й Белорусский фронт вместо Рокоссовского, - исчезновение «теплых товарищеских отношений, которые были между нами долгие годы».
Бертьер перечисляет причины, по которым Франции нужно было вернуть Конде, а также почему испанцы хотели поскорее отделаться от Конде. Возвращение Конде во Францию после окончания войны с Испанией ознаменовалось возвращением причитающихся ему как принцу крови почестей и привилегий; более того, он получил в управление Бургундию. Ну и что, что воевал с десяток лет против французского короля, подумаешь! «Какой ни есть, а он родня» © [2]. Сторонникам Конде было возвращено их имущество, но не всем вернули их должности. Теперь своих преданных санчо панс, свою клиентелу Конде пришлось вознаграждать уже из собственных средств.
Конде после Фронды Бертьер посвящает последнюю, пятую часть «Выживший». Принц извлек уроки из Фронды и о мятеже уже не было и речи, констатирует автор. Внимание читателя на несколько страниц приковано к Людовику XIV и его политике по укреплению «вертикали власти». Довольно подробно рассмотрена история с польской короной и о причине, по которой Конде отказался ехать в Польшу, как он устроил свадьбу сына с Анной Баварской (она же Анна Генриетта Пфальц-Зиммернская). Бертьер сообщает массу интересных подробностей о несостоявшемся столкновении Конде с войсками русских. В 1664 г. Конде предлагал отправить сына в Польшу на помощь в борьбе с «les Moscovites», но король отказал. Зато когда в Польше произошло ещё и вооруженное выступление знати, Людовик все же решил вмешаться людно и оружно, и во главе войск как раз должен было встать Конде. Но в итоге не срослось, и полякам, которые умоляли прислать принца, пришлось выкручиваться самим.
Глава «Последние лучи славы» - об участии Конде в Деволюционной и Голландской войнах и о его жизни в короткий промежуток между войнами. Знаменитый случай с потерянной туфлей во время кампании во Франш-Конте, о котором молчит в своем труде дотошная до подобных анекдотов Л. Ивонина, трагичный эпизод с Вателем (1671) и последняя битва.
В заключительных главах Бертьер рассказывает о жизни Конде после ухода с военного поприща, в Шантийи. Что читал Конде, во что верил, можно ли было назвать Шантийи при нем рассадником свободомыслия? От образа жизни Конде в последние годы жизни Бертьер переходит к общей характеристике героя. Не оставлена без внимания судьба его родственников, знаменитый эпизод с ранением его жены, рассмотренный с сопоставлением трех версий, и о жесткой реакции Конде в отношении супруги. Наконец, то, что можно назвать возвращением Конде к Богу, его conversion (обращение). Но автор оговаривается, что речь не шла о переходе в католичество: «Le mot de «conversion» désignait dans ce cas, non point un passage d’une religion à une autre, tel qu’on l’exigeait alors des protestants, mais une révolution intérieure, qui s’accompagnait en général, sous le nom de «retraite» d’un renoncement aux activités mondaines» (с. 703). Прослеживая причины непростой духовной эволюции Конде, Бертьер заключает, что Конде можно отнести скорее к еретикам, чем к атеистам.
В эпилоге автор вкратце раскрывает характер Конде и суть его поступков. Почему его битвы проводились вне всякой связи с поставленными им целями? В чем отличие Тюренна и Конде как стратегов? . «Son cas a démontré que la guerre n’avait vocation ni à fournir une arène aux amateurs de gloire, ni à leur ouvrir le chemin du pouvoir politique» (с. 727). Какая логика лежала в основе фрондерства Конде? Возвращаясь к подзаголовку книги, Бертьер поясняет, что «le prince s’est fourvoyé, au-delà du seuil où le refus de s’incliner cesse d’être un exploit pour devenir une faute» (с. 736).
Биография Конде показывает, какой нелегкой и… неблагодарной была профессия принца, сколько обязанностей лежало на нем как главе клана и патроне многочисленной клиентелы, как управленце короля, полководце и т.д. Если говорить о причинах недовольства Конде, поставивших его в число фрондеров, то некоторые из них могут показаться нам в реалиях 21 века «понтами», причем явно недорогими, но стоит хотя бы немного понять систему ценностей аристократии века 17-го, что старается донести до читателя Бертьер, и тогда более ясной становится мотивация поступков и подоплека обид Конде.
Напоследок стоит подчеркнуть, что это биография, основанная строго на источниках, список и ссылки на кои прилагаются. Книга снабжена также и хронологической сеткой, картами, именным указателем, генеалогическим таблицами. Все как полагается для добротного труда. Как явствует из аннотации, автор преподавала французский и греческий языки, и это отразилось в большом количестве использованных фразеологизмов.

[1] Данте Алигьери, разумеется. Перевод М. Лозинского ©
[2] Из песни Владимира Семеновича, стыдно не знать.

@темы: обзор, Тюренн, Великий Конде, все могут короли (но не принцы), Фронда, Симона Бертьер

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

«le Tapissier de Notre-Dame»: Люксембург (Бертран Фонк)

Ранние войны Людовика 14 послужили ареной для «полководческого бенефиса» Тюренна и Конде, война за Испанское наследство явила миру талант Виллара и Вандома, а что же с центральным периодом правления короля-солнца? Здесь тоже можно выделить двоих: герцог Люксембургский и Николя Катина. Бертран Фонк, историк, имеющий степень доктора, взялся за непростую задачу по изучению военной биографии Люксембурга и военному делу его эпохи. Книга поделена на 2 равные части: в первой дается биография маршала-герцога, во второй – опыт ведения войны и командования армией при Людовике 14 на его, Люксембурга, примере. Сочетание подобных подходов – описательного и проблемного – привело к неизбежным повторам, касающихся военной карьеры и военных кампаний героя. Очевидно, непростые финансовые соображения вынудили издательство опубликовать изыскания Фонка в одном увесистом томе с 640 страницами и мягкой обложкой. Для это пришлось выбрать мелкий шрифт, который усугубляется обилием приводимых автором цитат и примечаний, потому что они даны ещё меньшим кеглем. Было бы лучше сделать двухтомник с нормальным шрифтом по 400-500 страниц, но имеем то, что имеем.
Начинается с происхождения – непростая история Монморанси, именовавших себя «первыми христианскими баронами Франции» (т.е. первыми крещеными баронами). Нет генеалогической таблицы родственников пары "Люксембург и жена", есть таблицы предков Люксембурга и потомков.
Разбирается довольно важный вопрос о времени начала боевого пути графа де Бутвиль, поскольку одни авторы вели его военную карьеру с 1647 г., осада Лериды, то другие – с 1643 – Фрейбург, Шпейер, Филиппсбург, Майнц, далее Нердлинген, Фюрн, Дюнкерк. На основании первоисточников Фонк выявляет первую кампанию Люксембурга, время его «боевого крещения». Фонк также устанавливает участие графа в тех или иных битвах времен Фронды, например, участвовал ли он в битвах Конде против Тюренна при Блено и Сент-Антуанских ворот.
Автор прослеживает, как граф де Бутвиль в том сложном положении, в котором он был в 1659 при возвращении во Францию, за несколько лет поправил финансовое состояние, обзавелся новыми титулами и сам стал патроном со своей клиентелой. Оставалось только обрести командование…
Люксембург сохранил преданность Конде, и тот отблагодарил его, устроив выгоднейший брак с представительницей клана Clermont-Luxembourg. Герцог стал также пэром Франции (1662), но не был доволен своей 18-й строчкой в «рейтинге» пэров (ранг по старшинству, исходя их того, что пэром Люксембург стал в 1662), а претендовал на вторую, поскольку герцогство Пинэ стало пэрией в 1581 г. Подробности в мемуарах Сен-Симона.
Люксембург искал покровительства и у министров. Кольбер поддерживал его, кажется, с 1661 г. «la guerre n'était pas pour lui un métier, mais le théâtre de talents naturels au commandement et au-delà un enjeu de pouvoir». Фонк описывает его сближение с Лувуа и вытекающие отсюда выгоды. « le duc a su habilement jouer de la protection des ministres, en se ménageant la bienveillance des deux camps». «L ux em b o u rg gard a une position d ’attente et une relative indépendance, qui lui permirent de ne pas être considéré comme un séide de Louvois ou de Colbert”. Такие связи не согли не принести плодов, и вот 1672, Люксембург получает шанс, и Фонк разбирает, почему именно Люксембургу было доверно командовать войсками союзников Франции. Люксембург был провозглашен фельдмаршалом союзной армии, но король дал понять, что это не означает автоматически маршальский жезл во французской армии.
Обрисовав жизненный путь героя, Фонк подробно останавливается на званиях и должностях Люксембурга, на милостях короля. Что дал Люксембургу маршальский жезл, а что – командование элитной ротой, о чем говорит выбор королем провинций, во главе которых был поставлен Люксембург, кто входил в клиентелу Люксембурга и как он справлялся с обязанностями главы знатного и большого клана. Конечно же, не обойден вопрос о доходах, долгах и финансовом состоянии Люксембурга. Все по полочкам: сколько приносило звание маршала, сколько – капитана роты, мог ли Люксембург обогатиться при разграблении Утрехтской провинции, на что давал деньги король в начале каждой военной кампании, какие денежки Люксембург имел от управления провинциями, наконец, общий доход с его доменов.
Наконец, вопрос о репутации Люксембурга, о его имидже во Франции и в воюющих с ней странах, с приведением пасквилей, злостных или просто ироничных стишков. Здесь Фонк рассказывает, за что упрекали Люксембурга памфлеты, что означало выражение « la guerre à la Luxembourg » , когда появилось прозвище «le Tapissier de Notre-Dame». Так, плавно, от прижизненной славы и репутации автор переходит к историографии - о первых биографиях Люксембурга и далее вплоть до сегодняшнего дня. Фонк подводит некоторые итоги жизненного пути героя: «Appartenant à une génération de transition entre cette période faste et le temps des défaites et des piètres chefs militaires, le duc se trouve dans un entre-deux qui n'a ni l’eclat des années de gloire particulièrement étudiées par les spécialistes d'art militaire et les historiens de l'art, ni le caractère dramatique et la portée diplomatique de la guerre de Succession d’Espagne, qui concentre l'intérêt des historiens des relations internationales et de ceux de la « révolution militaire » au niveau international» (с. 303). В этом плане Люксембургу не повезло: «…les anglo-saxons se sont focalisés sur Eugène et Marlborough, avant Charles XII et Pierre le Grand, les historiens militaires français se sont consacrés aux campagnes de Condé et Turenne, dénonçant le manque de grands capitaines après 1675, lorsque la stratégie de cabinet et la guerre de siège paraissent étendre un empire universel» (там же).


Вы хотели узнать, каково быть командующим армией Людовика 14? В вашем распоряжении 300 страниц «Luxembourg en campagne: pratiques de la guerre et du commandement (1668-1694)». Глава 1 – о повседневоности войны: описание Фландрского ТВД, вопросы снабжения (и здесь же проблема взаимодействия с интендантом), поддержания дисциплины и пресечения мародерства, рекогносцировки, деликатный вопрос пристуствия принцев крови в армии. Автор отмечает о Люксембурге: «il plaçait la satisfaction de ses objectifs opérationnels avant le maintien de l'ordre et de la discipline, qui ne lui apparaissait pas comme un but en soi, mais comme le moyen de préserver la combativité».
Наконец, Люксембург как генерал армии имел дополнительные обязанности: «tenir table ouverte». Рассказано об охране Люксембурга и его адъютантах.
В шестой главе – об искусстве командования. Начинается со статистики: в скольких и в каких битвах и осадах принимал участие Люксембург. Далее о разведке и шпионах, обеспечечение секретности приказов или проектов, дезинформация. Фонк рассматривает соратников Люксембурга, офицеров, составлявших «L'état-major» в понимании 18 века и попутно объясняет значение существовавших административных чинов в армии. Рассмотрен авторитет Люксембурга как командующего и его взаимоотношения с подчиненными, а также особняком и очень обстоятельно – с представителями правящей династии, которые должны были учиться у герцога военному делу. Таким образом, у Люксембурга появлялись дополнительные хлопоты о безопасности принцев. Ну и конечно же, рассмотрена ситуация с присутствием в армии самого короля. Наконец, Фонк переходит к поведению командующего до, во время и после битвы: как готовился, где находился, как составлял реляцию.
В седьмой главе – о том, как велась война Людовиком 14, как вырабатывалась стратегия и принимались решения, о компетенции и самостоятельности Люксембурга как командующего армией, о роли Лувуа. В историгорафии устоялся термин «кабинетная стратегия», и Фонк задается вопросом, не был ли Люксембург только исполнителем приказов («un général aux ordres»)?
«Il s’intégra parfaitement dans la nouvelle distribution des rôles issue de l’influence grandissante du secrétaire d'État de la Guerre, agissant avec pragmatisme selon ses intérêts du moment, vantant parfois les mérites des ordres donnés depuis le cabinet de Versailles et se plaignant à d’autres moments de recevoir des instructions irréalisables ou de devoir faire face à des réflexions sans rapport avec la configuration du terrain» (с. 453). Объясняет Фонк и причины гибкости Люксембурга: « Luxembourg avait attendu trop longtemps son retour au sommet pour se permettre de se montrer trop exigeant; par ailleurs, il savait faire sa cour au roi en montrant une grande soumission, et s'en fit une ligne de conduite plus stricte encore que durant la guerre de Hollande». И приведен знаменитый ответ Люксембурга, когда он узнал, что Бранденбургский курфюрст считает его великим и храбрым полководцем.
Фонк заключает, что «Luxembourg remit donc au goût du jour une stratégie visant a préserver une certaine liberté d'action, limitée mais suffisant à ses ambitions, en défendant ses arguments tout en protestant une subordination sans faille…». Фонк приводит гибкое поведение Люксембурга в качестве контраста с сопротивлением маршала де Лоржа военному министру Лувуа.
Но Люксембургу приходилось демонстрировать умение договариваться и ладить не только с двором и его представителями в армии, но и с союзниками Франции, будь то немецкие князья или противники Вильгельма=сторонники де Витта в Голландии.
Восьмая глава - о бесплодных победах Люксембурга. Вначале рассмотрены стратегические принципы полководца. Сравнивая его с Тюренном, автор настаивает: «à défaut d'avoir été un maître de la guerre de mouvement ou un stratèce brillant à l’égal d'un Turenne, Luxembourg fut un spécialiste dans l'art de poster son armée de façon à profiter au mieux des ressources du terrain…» (с. 492). Более того, «le Tapissier de Notre-Dame, malgré son inconstante application au quotidien, ne fut pas qu’un meneur d'hommes doté du coup d'œil du grand capitaine» (там же). Фонк описывает крупные битвы Люксембурга, рассматривает его пехотную и кавалерийскую тактику, роль артиллерии, взгляд на использование того или иного оружия. Снова возвращаясь к поведению Люксембурга на войне, автор приходит к выводу: «le maréchal-duc pratiquait en quelque sorte une guerre à l'ancienne, non seulement dans le rôle qu'il s'attribuait dans la bataille et dans ses choix tactiques, mais également dans l’importance qu’il accordait aux vertus cardinales du courage physique” (с. 574).

В книге довольно большое заключение, одним из выводов которого является «La répartition des tâches entre Luxembourg et la cour fonctionna d'autant mieux que le tempérament et les compétences du général convenaient bien aux formes données par le roi à la conduite des opérations: le maréchal était particulièrement efficace et jaloux de son autonomie dans la bataille, seul domaine que le roi lui abandonnait puisqu’il ne pouvait en être autrement; il était suffisamment fougueux pour profiter des occasions qui se présentait, et suffisamment ambitieux et courtisan pour éviter de prendre trop de risques; il s'accommodait assez facilement de ne pas tout régenter à l’armée, et finalement de ne pouvoir mener sa propre stratégie» (с. 591). Сравнение не в пользу Вильгельма Оранского: если Luxembourg « eut autant l’occasion de démontrer sa lucidité et son sang-froid au combat, il le dut autant à ses manœuvres d’approche et à l'audace qui surprirent ses adversaires qu’à la farouche détermination de Guillaume III de forcer la victoire» (там же).
Книгу венчают список источников, обширная библиография, приложения (документы). Следует отметить широчайшую источниковую базу: есть ссылки на государственные архивы, историческую службу министерства обороны, архивы департаментов.

@темы: маршалы Франции, Бертран Фонк, войны Людовика XIV, Люксембург

---

Тюренн в отечественной историографии. Часть 1

В отечественной историографии о Тюренне можно выделить следующие труды:
Голицын Н. С. Великие полководцы истории. Часть 2. СПб, 1875. – 179 с.
Рутченко А. и Тубянский М. Тюренн. М.: Воениздат, 1939.
Ивонина Л. И. Спутники Марса. Принц Конде и маршал Тюренн. - СПб: Нестор-История, 2013. - 224 с.

Труды, как видим, написаны по большей части давно, содержат некоторые неточности и фактические ошибки. Отсюда необходимость внести коррективы в биогра-фию полководца, благо, изучение жизни Тюренна во Франции за это время значительно продвинулось вперед: в частности, были опубликованы материалы между-народного коллоквиума, посвященного 300-летию со дня смерти Тюренна, а также объемная биография виконта.
Turenne et l’art militaire. Paris : les Belles-Lettres, 1978. 318 p.
Berenger J. Turenne. Paris : Fayard , impr. 1987. 611 р.

Самые «вопиющие» неточности относятся к ранней военной карьере Тюренна. Для разогрева начнем с топонимической путаницы.
Рутченко А. и Тубянский М. пишут о нидерландском периоде Тюренна: «Руководя во время осады Буа-де-Дюк саперными работами на своем участке, он соорудил четыре батареи и вызвался вести атаку на брешь, которую они сделали. Еще накануне он распределил назначенные для атаки части согласно своему плану и на следующее утро сам повел их на штурм, который увенчался блестящим успехом. В 1629 г. при осаде Герцогенбуша он в труднейших условиях, на местности, частично залитой водой, снова руководит работами…».
Создается впечатление, что речь идет о двух разных осадах («снова руководит»), хотя на самом деле Буа-ле-Дюк (Bois-le-Duc, у советских авторов неправильно -де- вместо -ле-) – это французское название нидерландского Герцогенбуша ('s-Hertogenbosch), и авторы никак не поясняют, что это тот же самый город.


Pauwels van Hillegaert. Prins Frederik Hendrik bij de belegering van 's-Hertogenbosch, 1629. Картина 1631 г. Источник: Википедия. В отечественной историографии эта осада раздвоилась на осады Буа-ле-Дюк и Герцогенбуша, а также помещалась в 1626 г.

Осада действительно имела место в 1629 г., что ускользает из внимания отечествен-ной исследовательницы Л.И. Ивониной:
«Уже в 1626 г. в своей первой битве во время осады города Буа-де-Дюк молодой Тюренн обнаружил великолепные знания саперного дела и показал мужество и со-образительность, за что был произведен в капитаны и стал командовать ротой». Этот пассаж, очевидно, некритично заимствован из переведенной на русский книги М.-Л. Лэннинга «100 великих полководцев» (где, кстати, Буа-ле-Дюк указан таки правильно, с буквой л: «В 1626 г., когда ему было всего четырнадцать, Турень участвовал в своей первой битве и проявил большое личное мужество при осаде Буа-ле-дюк. В следующем году он получил чин капитана»). Печально, что Ивонина, заявляющая в библиографии такого солидного историка, как Ж. Беранже, который подробно описал молодость Тюренна, черпает информацию из книги, которая в си-лу своих целей и характера никак не подходит для написания статьи в научный журнал и монографии.

Рутченко А. и Тубянский М.: «Осенью 1625 г., когда Анри исполнилось 14 лет, для того чтобы получить необходимые навыки и познакомиться с действительной во-енной службой, он был послан к своему дяде, принцу Морицу Оранскому…». И да-лее: «Генрих-Фридрих Нассауский, занявший после смерти Морица Оранского пост штадтгальтера, произвел Тюренна в чин капитана и дал ему в 1627 г. роту».
Из «Обзора походов Тюренна…», перевод Клембовского: «В следующем [1626] го-ду Генрих-Фридрих, считая воспитание Тюренна достаточным, назначил его ко-мандиром пехотной роты…» (приведено в соответствии с современной орфографи-ей).
То, что Тюренн впервые был отправлен в Голландию ещё при живом принце Мо-рице (умер в 1625 г. ), утверждается уже в самых ранних биографиях Тюренна (Куртиль, Ramsay). В 1978 г. в сборнике «Тюренн и военное искусство» был опуб-ликован доклад C. M. Schulten’а, директора исторического отдела Сухопутной ар-мии Голландии «Le séjour de Turenne aux Pays-Bas : années de formation», где была показана ошибочность некоторых фактов нидерландского периода жизни будущего главного маршала, приводимых, к примеру, Ramsay, в частности, по поводу уча-стия Тюренна в осаде Гроля в 1627 г. Визит Тюренна в Голландию в 1625 считается докладчиком возможным, но документально не подтвержденным. Историк отмеча-ет, что Тюренн прибыл в Гаагу летом 1628 г. и принял участие в кампании 1629 г. в качестве простого волонтера в роте Исаака де Перпонше (Isaac de Perponcher, sieur de Maisonneuve). Статхаудер Генрих-Фридрих не спешил поручать своему племяннику командование ротой, так что капитаном Тюренн стал только в конце 1630 г. Из фактов, которые приводит C. M. Schulten, становится ясно, что Тюренн не мог принимать участия в осаде Гроля (он в это время находился в Париже), он не начинал службу в Голландии ранее лета 1628 г. и получил роту не в 1626 или 1627, а в 1630-м.


В отечественной историографии ранняя военная карьера Тюренна подана несколь-ко искаженно-упрощенно: с 1625 г. служил в Голландии, затем в 1630 г. начал слу-жить французскому королю. Создается впечатление, что Тюренн оставил голланд-скую роту и сосредоточился с 1630 г. только на полке во Франции. На деле же Тю-ренн несколько лет строил параллельно две карьеры: во Франции и в Голландии.
Как уже описано выше, Тюренн начал голландскую службу в 1628 или даже факти-чески в 1629 г., стал капитаном в 1630 г., участвовал в кампаниях 1631 и 1632 гг., был в Голландии и в 1633 г., а к январю 1637 г. относится упоминание о его письме принцу Оранскому, в котором он поблагодарил адресата за сохранение за ним ро-ты и окончательно от нее отказался. Следовательно, его «капитанство» в Голландии продолжалось до 1636 г. включительно, хотя Тюренн фактически не навещал стра-ну уже с конца 1633 г. Он вернется туда только в 1649 г. и уже в совершенно ином качестве…
Во Франции полк Тюренна был сформирован по приказу короля в начале 1625 г, а в середине следующего года распущен. С 1630 г. снова набран. Таким образом, формально Тюренн начал военную карьеру в 14 лет, только не в Голландии, а во Франции, и сразу полковником.
Эту необычную ситуацию описал Ж. Беранже: « Наши современники часто удивля-ются видеть юных дворян несущими службу две или три кампании в качестве про-стых солдат, так же как и видеть их собственниками полка в 15 лет от роду» (р. 67-68). Тюренн в 1630 г. снова набрал полк во Франции, следовательно, в 1630-1636 гг. он был одновременно командиром французского полка и капитаном голланд-ской роты. Эта интересная и немаловажная особенность ранней военной карьеры Тюренна, к сожалению, не нашла отражения в отечественной историографии.
Действительно, реалии того времени позволяли строить двойную карьеру во Фран-ции и Голландии; французский король и статхаудер Нидерландов не мешали Тю-ренну отлучаться на одну и даже несколько кампаний в соответствующую страну (Людовик 13, по сообщению Беранже, даже выделил Тюренну деньги на содержа-ние его голландской роты): в 1630 г., после похода со своим полком в Пьемонт, Тюренн возвращается в Голландию, участвует в кампаниях 1631-1632 гг., затем, в 1633-1634 гг., участвует в операциях французской армии. Но дальше пришлось выбирать, и Тюренн, видя, что Фридрих-Генрих воздерживается дать ему полк, оставляет голландскую роту.
Можно теперь бесконечно фантазировать, как сложилась бы карьера Тюренна, вы-бери он голландскую службу.

Теперь обратимся к последней кампании Тюренна в Италии, после которой он по-лучил маршальский жезл. В представлении отечественных авторов операция по взятию Трина представлена, во-первых, как хитро спланированная операция с от-влекающим маневром, во-вторых, честь взятия Трина приписывается единолично Тюренну, другие командующие не упоминаются.
Рутченко А. и Тубянский М.: «В 1643 г. маршал Аркур заболел и передал командо-вание Тюренну. Задачей французской армии было взятие крепости Трина. Для это-го он демонстративно обложил другую крепость — Алессандрию. …Когда неприя-тель стянул свои силы в Алессандрии, его [Тюренна] уже под ней не было: форсиро-ванным маршем он двинулся к Трину, откуда испанцами была взята большая часть гарнизона для операции под Алессандрией, и осадил ослабленную крепость, кото-рая вскоре сдалась».


Plan du siège de Trin en Piémont pris par les armées du Roy commandées par le prince Thomas. Источник: Gallica. В отечественной историографии взятие Трина единодушно приписывается Тюренну, а не принцу Томмазо или дю Плесси.

Другая картина вырисовывается из статьи Ж. Юмбера «Turenne en Italie (1630-1645)», из сборника «Тюренн и военное искусство». Начнем с того, что Тюренн не был главнокомандующим после Аркура. Тюренн со своими полками вернулся в 1643 г. под командование принца Томмазо (Фомы) Савойского, перешедшего на сторону французов. Мазарини предупредил принца, что Тюренн командует непо-средственно теми войсками, которые он привел, и что дю Плесси не имеет другого начальника, кроме принца. Другими словами, армия фактически разбилась на кор-пуса, а дю Плесси, в отсутствие герцога де Лонгвиля и при номинальном командо-вании Томмазо, стал фактически главнокомандующим. Во-вторых, операция по взятию Трина с отвлекающим маневром в виде осады Александрии не выглядит как заранее спланированная стратагема: в соответствии с решением военного совета в Турине, состоявшимся 1 июля, корпус Тюренна направился к Монтекастелло, затем Тюренн перешел Танаро и расположился близ Александрии. Вскоре к пригороду Александрии прибыл принц Томмазо, но отказался от осады города и отошел к Помару. И только в начале августа (т.е. почти месяц спустя! – чересчур большой срок между отвлекающим маневром и главным ударом) он решил взять крепость Трин.
В-третьих, кто, собственно, принимал капитуляцию Трина? Ответ: Дю Плесси. Дело в том, что осада велась корпусами Тюренна и Дю Плесси под формальным коман-дованием Томмазо, но у Дю Плесси было больше войск и он стал играть преобладающую роль в осаде. Хотя это не отменяет вклад в осаду Тюренна, войскам кото-рого удалось в какой-то момент взобраться на один из бастионов. Факт же состоит в том, что крепость в итоге сдалась только 27 сентября 1643 г, когда под стенами Трина не было Томмазо и Тюренна – они покинули армию по болезни.

@темы: Тюренн, Дю Плесси

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Структура дневника

ИСПАНСКИЕ ТЕРЦИИ. ОБЗОР "УЧЕБНЫХ ПОСОБИЙ"
1. Для начинающих. Больше, чем "мурзилка"
2. Средний уровень. Павия, Рокруа и... матрёшки
3. Продвинутый уровень. Французский вклад

ЧТЕНИЯ ПО ВОЕННОЙ ИСТОРИИ ИСПАНСКИХ ГАБСБУРГОВ
Битва при Ньивпорте 1600, или Как голландцы терции пропесочили
Тридцатилетняя война (1618-1648) с испанским акцентом
Есть такая профессия – империю защищать
La batalla ha sido de las más crueles..." Пьемонтское Рокруа для испанских терций


Исправленному верить: Армия Людовика XIV на русском Часть 1. В. Р. Новоселов

«FAIRE PEU DE SIÈGES…»: Осадная война Тюренна в теории и на практике
Тюренн в роли Вобана
Ландресси 1655. Перевод с французского
Тюренн командует парадом

«…ET DONNER BEAUCOUP DE COMBATS» Битвы Тюренна с разных колоколен
В августе 44-го: Фрайбург против Фрибура
Еще не волшебник: Мариенталь vs Хербстхаузен
На грани обоюдного нокаута: второй Нёрдлинген против единственного Алерхайма
«Непрямые стратеги» принуждают к миру. Цусмарсхаузен 1648
Игра в догонялки: Тюренн против Цезаря
1652 Горит ли Париж?
Сатисфакция Конде
Чудо под Дюнкерком от волшебника войны: Дюны 1658
"Ils ont traversé le Rhin / Avec monsieur de Turenne..."
Тот самый Мюльхаузен
В обход правил и противника: Тюреннхайм


"ЕДИНСТВЕННЫЙ ДОСТОЙНЫЙ ПРОТИВНИК ТЮРЕННА": РАЙМОНДО МОНТЕКУККОЛИ
Записки против Афоризмов. О русском переводе Монтекукколи (Я. Семченков)
Психология и эстетика мясорубки: трактат "Delle battaglie"
"Tous deux avaient réduit la guerre en art": Тюренн vs Раймондо как профессионалы войны
"Le ultime parole del Montecuccoli tattico": О сечах-2:

«WÄHREND DER PRINCE VON SAVOYE IN ITALIEN COMMANDIRT…»
"Il più grande generale del tempo": генштабовский Евгений Савойский
"В ОЖИДАНЬЕ ЧУДЕС НЕВОЗМОЖНЫХ": кампания 1705 и Кассано


НАУКА ИЗВРАЩАТЬ, или ИТАЛЬЯНСКИЙ «OMAGGIO» СУВОРОВУ


БЫТЬ МАРШАЛОМ ФРАНЦИИ
Введение. Эль Аж
«le Tapissier de Notre-Dame»: Люксембург (Бертран Фонк)
"Colosse à la superbe sans faille": маршал ВИЛЛАР
Круче, чем маршал: герцог де Вандом

САКСОНСКИЙ ТЮРЕНН, его битвы и Мечтания
1.Быть Тюренном Людовика XV: Мориц Саксонский
2. БИТВЫ И НЕ-БИТВЫ МОРИЦА САКСОНСКОГО
2.1. От Рокруа до Рокура: статья Ж.-П. Буа о Морице-тактике и не-битве
2.2. Фонтенуа. Хорошо стреляет тот, кто стреляет последним
2.3. Року в тени Фонтенуа, или Не все редуты одинаково полезны
3. И смех и грех: о русском переводе "Rêveries" Морица Саксонского
4.«Читай прилежно ... «Мечтания» Графа Сакса »

Тюренн в отечественной историографии

Великие испанские полководцы
L'espugnator delle piazze. Испанский Полиоркет
El Gran Capitán. Испанский Суворов
Тест на отцовство: Гонсало де Кордова и испанская армия
El Rayo de la Guerra. Испанский Александр

Сквозь терции к звездам и обратно. Великий Конде
"Новатор" Конде против "рутинера" Тюренна (Ю. Камон)

Рокруа 1643: франко-испанская дуэль в историографии
Введение
Французский вызов
1. Победная поступь французской версии
2. Герцог д’Омаль и его Рокруа
3. Прорыв 2007 г.
Испанский ответ
1. Испанцы поднимают перчатку
2. Продолжение мифоборческого движения
3. Острые выпады Х.Санчеса Мартина
4. Достойная плата за испанскую честь
Рокруа в России
Секундант французов: О.В. Соколов
Странное дежавю: Л. И. Ивонина

Воинские звания Тюренна
Пролог. Должности и звания Тюренна во французской армии.
Mestre de camp, или Слово о полку Тюреннове.
Забытая должность Тюренна
Маршал в миниатюре, или Первая генеральская высота
«Honorer la charge de maréchal de France»: Тюренн и маршалат
Главный маршал лагерей, или Миф о генералиссимусе

Между боем и маневром: стратегия Тюренна
Часть 1
Часть 2
Часть 3
Часть 4

"Линейная" тактика Тюренна
Часть 1
Часть 2
Часть 3
Часть 4

Историки полководца Мальборо
Часть 1. Хилэр Беллок
Часть 2. Джон Линн

Противники Тюренна
Часть 1. Франц фон Мерси



Из цикла "Походы Тюренна"

@музыка: Окна

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Между боем и маневром: стратегия Тюренна. Часть 3

Тюренн широко применял фактор внезапности нападения. Быстрота его пе-реходов во многом предопределила победы в 1636 над Галласом, когда Тюренн с кавалерией прошёл более 70 км за одни сутки, в 1638 году над Гётцом, в 1643 году в Северной Италии, на внезапности и быстроте также основаны его победы в 1644 году, когда маршал перешёл неожиданно для противника Рейн и разбил его в до-лине Неккара, преодолел 125 км не рассёдлывая лошадей, в зимней кампании 1674 – 1675 гг., когда Тюренн в нарушение устоявшейся традиции начал кампанию в начале зимы, чего никак не ожидали его враги. Быстротой передвижений он ком-пенсировал малочисленность своей армии по сравнению с силами противника. Но быстрота в его искусстве играла не такую большую роль, как, например, для Суво-рова или Наполеона. В той же зимней кампании 1674 – 1675 гг. генерал-маршал прошёл 36 км за 9 дней.
Как и всякий здравомыслящий полководец, Тюренн стремился разбить врага по частям. Так было в 1646 году, когда он намеревался разгромить и вывести из войны сначала баварского курфюрста, затем Австрию; в июньском наступлении 1674 года, когда генерал-маршал разгромил армию генерала Капрары до подхода к ней союзников; в октябре того же года, когда он решил нанести поражение армии Бурнонвиля до прихода к ней бранденбуржцев. Рассредоточенности и распылённо-сти сил противника Тюренн противопоставлял сосредоточенность и сконцентриро-ванность его своих собственных войск. Печальный урок Мергентгейма, первого и предпоследнего поражения полководца, когда его войска, будучи рассредоточен-ными, подверглись внезапному нападению, научил Тюренна держать свои войска «в кулаке», т.е. собранными воедино. Так, в 1658 году Тюренн большую часть сил бросил против испанской армии, пришедшей на выручку Дюнкерка, оставив про-тив гарнизона лишь небольшой отряд; в зимней кампании 1674 – 1675 гг. Тюренн воспользовался рассредоточением вражеских войск по зимним квартирам и добил-ся своим внезапным наступлением того, что перед решающим сражением при Тюркгейме у него были все наличные силы – 30 000 человек, а его противник Бур-нонвиль сумел собрать только 2/3 своих войск – 40 000. А. А. Строков отмечает: «Свои войска Тюренн держал сосредоточенно и часто бросал их на противника, ко-гда силы последнего были раздроблены» .
Для обеспечения внезапности Тюренн практиковал и умелую дезориентацию противника, введение его в заблуждение относительно своих намерений. Показа-тельна в этом отношении всё та же кампания 1674 – 1675 гг. по освобождению Эль-заса от союзных войск – противников Франции. Прежде всего, он демонстративно подготовил крепости центральной части Эльзаса к обороне. Ещё при наступлении к Бельфору Тюренн вовсю распространял слухи, что это всего лишь перегруппиров-ка войск с целью занять новые квартиры и обеспечить коммуникации. Но этим ве-ликий полководец не ограничился. При движении к Бельфору он разбил свои вой-ска на мелкие отряды, чем окончательно сбил с толку шпионов противника. В Бельфоре же они вновь были собраны.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

"Линейная" тактика Тюренна. Часть 2.

Для тактики великого французского полководца характерен правильный выбор направления главного удара. При осаде крепости Ламот он направил удар своего полка на один из бастионов, со взятием которого рушилась вся система её обороны, что и привело осаждённых к сдаче. При осаде Цаберна Тюренн предло-жил нанести главный удар по нижнему городу, одновременно сковывая силы не-приятеля атаками на верхний город, и город был взят. В бою при Сент-Антуанском предместье он направил главный удар по направлению к Дю-Трон, наступая в центральной колонне. В 1654 году он, при атаке Арраса, приковал ложными атаками главные силы к южному участку, оборонявшемуся принцем Конде, то есть умело отвлёк большие силы неприятеля от участка намечаемого штурма, а сам нанёс удар с северо-востока по участку обороны дона Фернандо, там, где его не ожидали. При Дюнкерке Тюренн нанёс удар по правому неприятельскому флангу, который подвергся канонаде с английских кораблей (битва происходила у побере-жья), более того, французский полководец выбрал именно этот фланг ещё и предусмотрительно рассчитывая на отлив. При Зинцгейме же Тюренн вообще нанёс два главных удара пехотой во фланги неприятеля. При Эрцгейме он учёл, что правый фланг неприятеля упирается в деревню, где успели вырыть окопы и подтянуть артиллерию, левый же упирался только в лес – поэтому сюда и был направлен глав-ный удар французов. При Тюркгейме же он вновь выбирает правый фланг неприятеля.
Тюренн отказывается от равномерного распределения сил по фронту – незыблемому правилу линейной тактики – и сосредотачивает силы на направлении главного удара. Эта идея уже проявляется в осаде крепости Ламот и успешно находит применение при осаде Цаберна (1636 год). Концентрация сил помогла Тюренну и при прорыве циркумвалационной линии Арраса. В битве при Эрцгейме Тюренн оставляет против правого фланга и центра неприятеля всего лишь 8 батальонов и 14 эскадронов и столько же в резерве из имеющихся 27 батальонов и 62 эскадронов, а со всеми остальными силами обрушивается на вражеский левый фланг. При Тюркгейме он оставляет против фронта неприятеля 12 000 человек из 30 000, а сам с остальными идет в обход его правого фланга. Французский полководец, по спра-ведливому замечанию А. Рутченко и М. Тубянского, «создал новую форму тактики, предусматривающую, прежде всего сокрушительный удар на решающем направлении» . А. А. Строков в своём труде по военному искусству пишет, что в усилении одного из флангов и превращении его в ударный Тюренн «опередил Фридриха II, который позже применил эту тактику, вошедшую в историю под именем «косая атака»» . В это мнение следует внести существенные уточнения, ибо у Тюренна одновременно с ударным крылом бой ведут и остальные части боевого порядка.
Совершенно в нарушение правил линейной тактики, которым Тюренн, впрочем, никогда досконально не следовал, он делил в определённых случаях свою армию на сковывающую и ударную части. Особенно ярко это проявилось в битвах при Эрцгейме и Тюркгейме. В этих битвах генерал-маршал, сковав большую часть сил противника одной незначительной частью своих сил, наносит удар всеми остальными. Эти битвы – один из редчайших примеров расчленённого маневрирования в условиях господства линейной тактики. Дело в том, что по канонам этой тактики боевой порядок армии представляет собой единое целое. Построение армии монолитно, не расчленено, отсюда проистекает невозможность войска к совершению простейшего манёвра. Отдельное же действие крупных частей армии, продемонстрированное Тюренном, явление для той эпохи уникальное, свидетельствующее о неординарности и гениальности полководца. С расчленённостью боевого по-рядка, как мы уже отмечали, он познакомился в армии Нидерландов. Это – один из сложнейших тактических манёвров, практически невозможный при слепом следовании линейной тактике.
Учитывал Тюренн также особенности местности, рельеф и природные усло-вия при выборе позиции и при ведении боя. Когда баварская армия Франца Мерси заняла сильную позицию близ Фрейбурга (1644 год), расчёт Тюренна на обход неприятеля с тыла основывался именно на отличном знании местности – полково-дец знал о существовании горной лощины, которая окольным путём вела в тыл к баварцам. Из хорошего знания местности вытекал план разгрома баварской армии всё в том же сражении при Фрейбурге. Но никто и никогда из великих полководцев не смог в буквальном смысле слова поставить природу себе на службу, как сделал это Тюренн в битве при Дюнкерке. Здесь он взял для своей победы от природы максимально всё. Прежде всего, прилив позволил ему использовать огонь англий-ской эскадры по правому неприятельскому флангу, как раз упиравшемуся в море. Затем, когда наступил отлив, Тюренн послал через образовавшуюся в результате отлива полоску суши между неприятельским войском и морем кавалерию для удара во фланг и тыл испанцам. Таким образом, Тюренн часто импровизировал, и местность всегда больше способствовала его победе, нежели поражению. В битве при Эрцгейме он направил удар по тому флангу неприятеля, который упирался в лес, ибо другой был усилен окопами и артиллерией. В битве при Зинцгейме он учёл, что вершина возвышенности, на которой укрепился враг, была ровная, следовательно, удобная для действия конницы, фланги же неприятеля упирались в виноградники, холмы и изгороди и к ним подходили 2 оврага, проходимые только для пехоты. «Сообразно с этими особенностями местности Тюренн, против обыкновения того времени, поставил конницу в центре, а пехоту – на флангах», – отмечает Денисон . В центре полководец оставил лишь 1/3 своей пехоты – 2 000 человек. Пехота на флангах стала осуществлять двухсторонний обходной манёвр неприятеля. Удар Тюренна пришёлся сразу с двух сторон. Французский полководец, наверное, впер-вые в мировой военной истории построил свой боевой порядок именно таким небы-валым расположением, исходя из условий местности.

@музыка: Взгляд с экрана

@темы: Тюренн, массирование сил, тактика линейная, Тюркгейм

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра